Наводнение в Пенанге

Утром меня разбудил Иван:

— Посмотрите в окно. Кажется, мы тонем.

Морские волны перекатывали поверх пальм, отделявших гостиницу от моря. С противоположной стороны — с площади — их кроны виднелись над крышей. Но мы не тонули. Пока по крайней мере. Берег был обустроен так, что вода скатывалась, чтобы вновь вернуться пеной очередной волны. Работал водопровод, горело электричество. Одежда оставалась влажной.

Но в городе в приличной одежде не стоило и появляться. У самой гостиницы вода доходила до колен. По ней плыли пальмовые листья и ветки. Висвы не было. Телефон его гостиницы не отвечал.

Зато телефон «Хай Тонга» ответил. Приятный девичий китайский голос сообщил, что мистера Тео пока нет; позвоните, пожалуйста, через час. Ба-а-ай!

Прямые улицы Пенанга с аккуратными двухэтажными домами колониального стиля поблескивали под неожиданно прорвавшимся солнцем: вода быстро текла, занимая пространство от стены до стены. Ближе к центру ее было больше. Люди выглядели спокойными и шли — где приходилось — по пояс, но чаще — по колено. Я решил последовать их примеру и смело ступил в поток голой ногой.

Прозрачностью она напоминала воду, которой только что вымыли пол Казанского вокзала. Уже это мне не понравилось, но проявлять суетливость перед горожанами не хотелось. Брезгливый Иван стоял обеими ногами на сухом и глядел на меня с недоверием. Но тут течение вынесло какую-то тропическую гусеницу, пеструю и огромную. Я выдернул ногу из воды: так я представлял себе сколопендру. По воде разъезжали велорикши: высокие колеса их повозок проходили спокойно. Автомобили глохли, рикши торжествовали. Они везли маленьких старушек с кошелками. Белоногий старец, прикрыв глаза, ездил от магазина до магазина. Владельцы лавок ведрами и огромными тряпками вычерпывали воду. Многие мастерские и лавки были закрыты: хозяева не смогли добраться с материка.

В гостинице портье сообщил: по радио сказали, что это наводнение — сильнейшее за тридцать лет в Северной Малайзии. Открыли створы дамбы, чтобы ее спасти, вот почему прибывает вода. Вот и господин Карим, в чью лавку я отдал проявить и напечатать пленку, не явился. Лавка индийца г-на Карима располагалась в гостинице, и упустить рабочий день он позволил бы себе только в чрезвычайных обстоятельствах. Дело становилось нешуточным.

Телефон Висвы не отвечал. В конторе Тео китайский голос порекомендовал позвонить через час, но согласился соединить с заместителем. Заместитель записал наш телефон, потом позвонил сам и дал домашний номер шефа. По домашнему нам дали номер сотовой связи, а тот был занят напрочь. Мы снова позвонили заместителю, он пообещал помочь, и действительно, через две минуты наш телефон отчаянно зазвонил. Но то был верный Висванатан. Машину, сказал он, залило, и он сейчас с нею возится. Надеюсь, все еще будет в порядке. Не волнуйтесь, джентльмены, но не забудьте оформить билет на пароход до Лангкави.

Сотовый оставался занят. Позвонил заместитель: он связался с миссис Тео, а уж она обязательно выйдет на супруга.

За окном засияло солнце, но вода не убывала. Зато появились рокеры. Они носились по мелким местам, вздымая буруны. Мы снова позвонили по сотовому.

— Тео, — откликнулся сотовый. — Мистер Минц или мистер Айвэн? Я в холле.

Господин Тео Сен Ли оказался плотным молодым человеком с безукоризненным английским языком и превосходными британскими манерами. С ним приехала супруга со столь же безукоризненным произношением. Мы поднялись в номер выпить чаю и обсудить положение.

— Извините, — начал я, — за наш не парадный вид…

— Никаких проблем, — любезно парировал господин Тео, — ваши моряки ко мне в офис приходят в шортах и шлепанцах.

— Тео, — мягко прервала его супруга, — джентльмены ведь не матросы, а просто промокли.

Мы обменялись визитными карточками и преподнесли господину Тео глянцевые номера нашего журнала. Супруги стали их рассматривать, и вдруг Тео довольно правильно прочитал один заголовок. Мы были приятно удивлены и не скрыли приятности этого удивления.

— Немножко читаю, только немножко, — скромно возражал наш консул, — зато по-китайски читать не умею, да и говорю только по-гуандунски. Вот миссис Тео и пишет, и читает, и по-мандарински прекрасно говорит.

— Наверное, мадам училась в китайской школе? — предположил Иван.

— Школы тут только малайские. Остальные языки — как иностранные.

Положение оказалось действительно серьезным, но уже не страшным: вода начала спадать. Но мастер, приглашенный для установки доски, увы, с материка приехать не смог.

— Может быть, и к лучшему, — молвил господин Тео, рассматривая доску. Предмет нашей гордости можно было брать в руки только в нитяных перчатках, специально приложенных. Господин Тео снял перчатки. — Все равно ее надо будет покрыть специальным лаком. В нашем, как видите, климате она без лака долго не протянет. Поехали на кладбище, посмотрим, как прикреплять.

Нас это устраивало. Договорились, что мы снимем господина Тео, примеряющего доску к памятнику, он скажет приличествующую фразу по-русски для телесъемки, а когда все будет завершено — уже после нашего отъезда, — сфотографирует и пришлет фото нам.

Христианское кладбище, называемое в народе еще Английским, ибо всех европейцев в этих краях именовали «инггерисами», залито было водой. Не сильно, правда, нам чуть выше щиколоток. Оно поросло травой, и вода поблескивала среди стеблей, идти приходилось осторожно. Господин Тео истолковал это по-своему:

— Не бойтесь, змеи уползли на сухие места.

Змеи нам в голову не приходили: не тропическое сознание. И все же лучше были бы на ногах жаркие, но прочные кожаные ботинки и толстые, высокие шерстяные носки.

Вот, оказывается, как появился типичный наряд колонизатора…

Мы привязали Андреевский флаг к якорю у памятника, приложили доску в том месте, где верхняя часть обелиска выступала над нижней, создавая как бы навес. Маленькая, но все же защита от дождей и солнца. Постояли молча. Все, что мы могли сделать, мы сделали.

Прошлись по кладбищу. На новых участках преобладали не британские имена: Френсис By Пак, Дороти Тан Йин Си — местные христиане.

Должность почетного консула России оказалась не только почетной, но и довольно хлопотной — взять хотя бы наш визит. Тем более мы благодарны господину Тео Сен Ли. Он повез нас неблизким путем, чтобы посмотреть город.

— Знаете, оказывается, у вас не одни русские живут. Есть еще украинцы, белорусы — этих я уж совсем не понимаю. А что случится, все идут к российскому консулу…

Зазвонил сотовый телефон.

— Извините. Тео. Что? А с Лоуренсом Лю не говорили? Свяжитесь с ним. Извините. (Это уже нам.) Так вот, идут к российскому консулу. Может быть, и не украинцы и белорусы, я всех не знаю: смуглые такие, похожие на наших индийцев. Извините. Тео. Что сказал Лоуренс Лю?

У бизнесмена нет свободных минут, а уж как придумали эти телефоны, то и в машине не отдохнешь.

— Лоуренс? Мистера Лю нет? Я перезвоню. Так вот, смуглые, кажется, узбеки? В общем, живут на Кавказе. Не моряки, не знаю, зачем они здесь были, но кончалась виза. Чего тут проще — зашел в полицию, заплатил 15 долларов, и визу на месяц получаешь за три минуты. Но они почему-то не зашли в полицию, а стали рядом, соображая, куда пойти, чтобы не заходить в полицию. Почему? Я этого не понимаю. Ну к ним подошел местный жулик, участливо спросил, не мусульмане ли они. Как же, как же, мусульмане! Тогда я вам тем более помогу, иншалла! Дайте мне по 50 долларов и ваши паспорта. И исчез. Через час эти украинцы или узбеки поняли, что дело не чисто. Заходят в ту дверь, где он скрылся, а там проход. Хорошо, хоть индус-сторож их паспорта подобрал. Они ко мне. Нет, я действительно не могу понять… Извините. Тео. А что сказал Лоуренс? Нет, нет, обязательно посоветуйтесь с Лоуренсом Лю! Извините. Кстати, а не пообедать ли нам?

Мы благодарно кивнули, кажется, чуть-чуть поспешнее, чем того требуют правила хорошего тона: сказалось нервное напряжение.

В вегетарианском ресторане нам подали рыбу, курицу, свинину и грибы, которые не были рыбой, курицей, свининой и грибами, но имели их вкус. Хозяин любезно поговорил с нами, но фотографировать готовку не позволил: в свою кухню он посторонних не пускал.

Ранним утром следующего дня мы мчались по подсохшим улицам Пенанга, направляясь к пристани. В парке грациозно занимались ушу интеллигентного вида старички. По тротуарам, грохоча ботинками, промчались малайские солдаты в спортивных майках. О наводнении напоминал лишь мусор на обочинах да отдельные лужи.

Но сезон дождей уже начался. И потому мы несколько волновались.

Хорошо бы посоветоваться с Лоуренсом Лю…