Скромное обаяние англичанок

Дальнейшие мои путешествия подтвердили, что испытания я выдержал. Впрочем, довольно скоро после моего первого вояжа весь этот бред стал ослабевать, и только наиболее стойкие все еще верили, что на наблюдение за их скромными (а то и никакими) персонами брошены мощные силы.

Может быть, не все согласятся со мной, но для меня классическая страна повседневной женской красоты — это Англия. Прохладный и влажный климат, воспитанная с детства привычка не кутаться и ходить без шапки сделали медового цвета волосы англичанок очень густыми, щеки — розовыми, фигуру — стройной. Я говорю о молодых. Но и пожилые дамы, подтянутые и ухоженные, тоже привлекательны. По-своему. Но лучше молодых англичанок в грубой вязки свитерах, твидовых юбках ниже колен, толстых чулках и туфлях на низком каблуке я не видывал никогда и вряд ли когда увижу. Так сказать, в категории блеклой северной красоты. Ничего яркого, и губы, кажется, не накрашены, но как же эти девицы и дамы естественно изящны! Они очень доброжелательны: ни одна не пройдет мимо, если увидит, что человек нуждается в помощи, и тут же ее окажет.

Но при этом — вот ведь странное дело! — желания поухаживать не возникало. Пытаясь в этом разобраться, я вспомнил, что во время беседы, например, когда вас о чем-то спросят, а вы по восточноевропейской привычке начинаете обстоятельно отвечать, через очень короткое время выясняется, что интерес собеседницы заметно истощился. Нет, Боже упаси, вас никто не попросит прекратить болтовню, и лицо будет все тем же доброжелательным, но вам предложат еще что-нибудь попробовать, спросят, как вам нравится и… Разговор уже переведен на другую тему.

Но это все были, так сказать, наружные наблюдения. Мне повезло, что я смог не раз и не два подолгу пожить в английской семье и внимательнее присмотреться. Жил я в дому одной славистки-русистки (что уже экзотично для Великобритании), дамы очень доброжелательной и занятой. Как бы рано я ни встал, она уже была на ногах и хлопотала, обслуживая весьма многочисленное семейство. Я видел ее отдыхающей, только если шел к себе в комнату очень поздно: она позволяла себе присесть с сигаретой и газетой «Файнэншл тайме». Дом сверкал и был очень уютен, дети — ухожены, и у мужа оставалось время на разные хобби.

Как-то в пятницу она привезла сына из школы. День был октябрьский, что не мешало молодому человеку обходиться без шапки, перчаток и длинных брюк. Он почти безостановочно кашлял. Но на мой вопрос, как дела, отвечал: «Очень хорошо, сэр!» Мама спокойно готовила, повернувшись к дитяти спиной.

— Слушай, — спросил я по-русски, — чего он так кашляет?

Мама повернулась и кинула взгляд на сына.

— Наверное, простужен, — отвечала она с сильным английским акцентом.

И продолжила готовку.