Политика

Говорит старый плантатор. Он очень стар. Видит плохо. На носу большие очки из желтой черепахи, белая борода, волосы ежом, светло-голубые, немного мутные глаза.

— Вы знаете, что такое «тетка-свинья»? — говорит он. — Это очень простая штука, это избирательные бюллетени, которые размножаются, когда их опускают в урну. Да, чорт возьми! иногда избирателей бывает больше, чем жителей. Но, что поделать, ведь не каждый день бывает перепись.

— Самое важное, что я сделал в моей жизни, — добавляет он, — это примирение Матро-мулата с Дюпоном-белым. В продолжение десяти лет они ненавидели друг друга. Вчера, у меня за обедом они помирились.

Дюпон говорил Матро:

— Вы помните, как стреляли в ваш дом? Ну, так это я велел тогда прекратить стрельбу.

А Матро ему отвечает:

— Вы припоминаете тот праздник, когда вас хотели заставить пить? Один человек предупредил вас, чтобы вы не прикасались к вашему стакану. Это я послал этого человека.

Об этом Дюпоне очень много говорят под тропиками.

— Гениальный человек, — восклицает старый плантатор. — Это он изобрел «либерала-белого». Он начал с того, что покорил всех цветных женщин. Теперь он берет себе, какую захочет! Чтобы помешать выборам одного генерального советника, своего врага, он пошел прямо к цели, соблазнив его служанку. Эта последняя в день выборов утащила все бюллетени, находившиеся у ее хозяина: а их было около двух тысяч! Несчастный не был избран… из-за недостатка бумаги.

Раз, как-то во время местного праздника в деревне, смежной с владениями Дюпона, одна женщина, бывшая его любовницей, пожелала ему что-то сообщать.

— Мой муж, — сказала она, — намерен вас отравить. Он приготовил «куинбуа» и носит его при себе, в маленькой стклянке. Смотрите, когда вам предложат пунш, не пейте его. — Хорошо! — сказал Дюпон. Вечером праздник был в полном разгаре. Был устроен бег с факелами и толпа запрудила большой двор Дюпона; он велел открыть несколько боченков с тафией и сказал народу речь. Алкоголь и слова оратора опьянили толпу, которая во все горло орала: «Да здравствует Дюпон!» в то время как гремела музыка.

— Внимание! — сказал Дюпон.

Послушная толпа умолкла.

— Я тронут выражением ваших чувств, — продолжал он. — Но среди вас есть изменник.

— Этого не может быть, — единодушно протестовали собравшиеся.

— Нет, это так, — подтвердил Дюпон, — есть человек, который хочет меня убить.

— Кто это? — мы его задушим!

Дюпон жестом мстителя указал пальцем на одного из черных, больше всех выражавшего свое возмущение.

— Вот тот, который желает моей смерти, — громко произнес Дюпон.

Обвиняемый бросился на землю и, ударяя себя кулаком в грудь, клялся, что у Дюпона нет более преданного слуги, чем он.

— Лжец! — сказал Дюпон. — Яд в твоем кармане. И, подскочив к этому человеку, он схватил его за белую полотняную куртку, быстро сунул руку в один из карманов и вытащил маленькую стклянку, которую и показал толпе.

Раздались яростные крики:

— Смерть ему! смерть!

Отравитель сразу присмирел. Он начал стонать: «Простите, мусью Дюпон, простите!», ожидая, что тут же будет линчеван сторонниками этого замечательного лидера.

— Смирите ваш гнев, граждане и гражданки, — произнес Дюпон. — Я сейчас докажу вам, что этот несчастный не в силах сделать мне вред и что мое колдовство сильнее его заклинаний.

Сказав это, он высоко поднял стклянку.

— Я это выпью.

— Нет! — простонали собравшиеся в невероятном волнении.

И Дюпон выпил, потом с презрением бросил пустую фляжку распростертому преступнику.

— Убирайся, — сказал он. — Дайте ему уйти, — приказал он толпе, с величественным видом.

Затем он прищелкнул языком.

Восхищенная толпа понесла его, как триумфатора. Негритянки осыпали его цветами и он всех их перецеловал. Бал там-там продолжался всю ночь, при свете подвешенных к ветвям манговых и хлебных деревьев венецианских фонарей. Избиратели были все пьяны и очень довольны, что нашли великого колдуна. А великий колдун удалился с несколькими друзьями, и все они от смеха надорвали себе животы.

В стклянке вместо яда была просто малага.