По следам Сервантеса, Лопе де Веги, Кеведо и Гонгоры

Напротив Дворца Конгресса, через дорогу, расположен небольшой треугольный скверик площади Пласа-де-лас-Кортес (Plaza de las Cortes). В нем в окружении деревьев на высоком постаменте стоит скромный памятник великому мастеру испанской словесности Мигелю де Сервантесу (1547–1616), создателю бессмертного Дон Кихота. Парадоксально, но именно нелюбимый испанцами француз Жозеф Бонапарт в 1810 году издал указ о создании монумента писателю. А ведь со дня смерти гения к тому моменту прошло почти 200 лет. В Мадриде, в котором Сервантес учился в молодости, где прожил большую часть своей жизни, где были напечатаны почти все его произведения и где он окончил свой земной путь, почему-то предпочитали не вспоминать. Но и при Жозефе монумент так и не поставили – последний, как известно, был изгнан. Первый памятник Сервантесу в испанской столице появился позже, в 1835 году.

Эту поистине коллективную работу выполнил в Риме скульптор Антонио Сола вместе с прусскими художниками Вильгельмом Хопфгартеном и Людвигом Холлаге из сплава меди, цинка, олова и свинца. Исидро Гонсалес Веласкес спроектировал пьедестал, по бокам которого разместили два бронзовых барельефа Хосе Пикера. На одном из них изображен странствующий Дон Кихот вместе со своим верным оруженосцем Санчо. На другом – сцена, в которой рыцарь печального образа освобождает львов. В центре пьедестала – табличка-посвящение: «Мигелю де Сервантесу Сааведре, принцу испанских гениев».

Говорят, монумент может «заряжать» положительной энергией. По крайней мере, когда в 1862 году датский сказочник Ханс Кристиан Андерсен (1805–1875), не слишком впечатлившийся от тогдашнего Мадрида, случайно оказался на площади и увидел этот памятник Сервантесу, настроение его резко улучшилось, а отношение к городу изменилось. Ну, или начало меняться…

Вообще, в Мадриде четыре памятника великому автору Дон Кихота. Второй установили в 1892 году рядом со статуей Лопе де Веги у входа в Национальную библиотеку (Biblioteca Nacional de Espa?a), что на бульваре Пасео-де-Реколетос (Paseo de Recoletos). Третий – он же самый известный: высокая стела на Пласа-де-Эспанья (Plaza de Espa?a) – удивляет приезжих с 1925 года. Четвертый – работы Луиса Сангуино, автора декора ворот собора Альмудены, с 1999 года стоящий на проспекте Авенида-де-Арсенталес (Avenida de Arcentales) в квартале Лас-Росас (Barrio de Las Rosas). А теперь настала поря отыскать памятные места, связанные с жизнью великого мастера в городе. Их, увы, не много.

Родился Мигель де Сервантес в 1547 году в тихом городке Алькала-де-Энарес (Alcal? de Henares), расположенном в тридцати километрах от Мадрида, в семье скромного врача, четвертым из семерых детей. В двухэтажном домике из красного кирпича, в котором прошли детские годы Сервантеса, сегодня находится Дом-музей писателя, открытый для посещений всем желающим.

Считается, что в Мадриде будущий гений оказался после 1561 года, когда туда переехала вся его семья. Обучался он в школе Эстудио-де-ла-Вилья (Estudio de la Villa), старинном академическом учреждении, созданном еще королем Альфонсо XI в 1346 году, у известного педагога-гуманиста Хуана Лопеса де Ойос (1511–1583). Здание школы не сохранилось. Табличкой на стене дома на Калье-да-ла-Вилья (Calle de la Villa, 2), повешенной благодаря усилиям Рамона де Месонеро Романоса, обозначено только место, где располагалось заведение в XVI веке.

Семья Сервантеса в Мадриде несколько раз меняла место жительства. Поначалу Сервантесы обитали на Калье-дель-Леон (Calle del Le?n), затем – в доме № 18 по Калье-де-лас-Уэртас (Calle de las Huertas), в котором с 1827 года открыт ресторан «Каса Альберто» (Casa Alberto), позже – на площади Матуте (Plaza de Matute), и наконец снова вернулись на Калье-дель-Леон. Именно там практически в нищете умер автор Дон Кихота, которого похоронили в монастыре Тринитариас-Дескальсас. С монастыря мы и начнем.

Прежде чем покинуть зеленый сквер Пласа-де-лас-Кортес и двинуться по Калье-де-Сан-Агустин (Calle de San Agust?n), обратите внимание на синий указатель, вещающий о том, что мы входим в так называемый Баррио-де-лас-Летрас (Barrio de las Letras), или Литературный квартал, своим названием и славе обязанный Золотому веку испанской литературы (XVI – первая половина XVII в.). По его узким улочкам, кроме Сервантеса, когда-то прогуливались Лопе де Вега, Франсиско де Кеведо, Тирсо де Молина, Луис де Гонгора и другие. В наши дни квартал объявлен приоритетной жилой зоной, где можно спокойно передвигаться пешком, ибо проезд по нему разрешен только общественному, служебному и аварийному транспорту.

Улица Калье-де-Сан-Агустин приведет нас прямиком к женскому монастырю Тринитариас-Дескальсас (Monasterio de las Trinitarias Descalzas), расположенному на улице Лопе де Веги (Calle de Lope de Vega, 18). Зарешеченные окна и красная кирпичная кладка стены этой обители XVII века будут видны издалека. Если свернуть направо и пройти вдоль стены монастыря вверх по улице Лопе де Веги, то по левую руку недалеко от главного входа увидите огромную мемориальную доску (3,5 x 2,5 м) из итальянского мрамора с барельефным профилем писателя, похороненного в стенах обители в апреле 1616 года. Под конец жизни Сервантес смирился со своим бедственным положением и стал членом монашеского ордена францисканцев, исповедующих добровольное нищенство. Прах писателя долгое время находился в церкви Святителя Ильдефонсо, принадлежавшей братству. Позже рядом похоронили и его супругу Каталину де Саласар, также ставшую монахиней. В 1673 году во время реконструкции церкви по планам архитектора Маркоса Лопеса и передачи ее в управление женской обители францисканцев могилу писателя почему-то не сберегли. Отыскать ее сегодня практически невозможно.

Однако совсем недавно испанские археологи, благословленные Ватиканом, приступили-таки к ее поискам. Они надеются к 2016 году – 400-летию со дня смерти писателя – найти место захоронения с помощью самого современного оборудования. Кроме того, задача ученых – восстановить истинный облик писателя. Дело в том, что прижизненные изображения Сервантеса не сохранились. Принято считать, что писатель выглядел так, как на известном портрете, написанном Хуаном де Хуареги. Только вот есть один нюанс – написал тот картину через 20 лет после смерти великого испанца. Каким образом исследователи собираются идентифицировать останки, если их обнаружат? На этот вопрос четко отвечает известный судебный антрополог Франсиско Этиксебрия, в свое время возглавлявший экспертную группу по идентификации останков чилийского президента Сальвадора Альенде: «Известно, что 7 ноября 1571 года Сервантес участвовал в знаменитой морской битве при Лепанто, когда соединенный флот дона Хуана Австрийского разбил турецкую эскадру и положил конец притязаниям Турции на восточную часть Средиземного моря. В том бою Сервантес был тяжело ранен в левую руку – пуля из мушкета раздробила ему кость, после чего левая рука стала парализованной… Кроме того, он получил и более легкую пулю из пищали прямо в грудь, и след от этой пули, несомненно, также остался на его ребрах. Еще нам известно, что во время алжирского плена он заработал грыжу позвоночных дисков в области шеи от постоянного ношения тяжелых колодок и стального ошейника, и эта грыжа также должна сохраниться. Наконец, мы знаем, что при жизни Сервантес пил и умер от цирроза печени, водянки и диабета, следы которых легко обнаружить в костной ткани. Сочетание этих факторов поможет нам безошибочно идентифицировать Сервантеса». Поживем – увидим.

А пока, пройдя до конца монастырской стены, свернем направо на маленькую улочку Кеведо, посвященную Франсиско де Кеведо (1580–1645), выросшему при дворе испанскому поэту и прозаику, значительная часть сатирических произведений которого была запрещена инквизицией. Может быть, по этой причине, а может быть, и нет, но Кеведо любил пропустить чарку-другую. Сервантес в сердцах даже прозвал его «Кебебо» (bebo по-испански означает «пью»). В Мадриде он стал особенно известен своим плутовским романом «История жизни пройдохи по имени дон Пабло» (1626). Урожденный аристократ Кеведо терпеть не мог иезуитов и ненавидел находящегося у власти временщика герцога Оливареса, за что подвергался гонениям. Старый и больной, он перед самой смертью провел четыре года в подземной тюрьме в двойных кандалах.

На угловом светлом доме, где нижний этаж сегодня занимает пивной ресторан «Кеведо» (Cervecer?a Restaurante Quevedo, сalle de Quevedo, 7), на уровне второго этажа висит памятная доска, говорящая о том, что здесь жил Франсиско де Кеведо. При этом почему-то умалчивается о том, что прежде эти комнаты снимал другой испанский поэт, Луис де Гонгора (1561–1627), мастер сложных и темных фантасмагорий. Говорят, что Кеведо, который не жаловал стиль Гонгоры, специально выкупил этот дом, чтобы заставить съехать из него своего оппонента. Вообще, они были полными противоположностями. Кеведо, несмотря на свое высокое происхождение, будучи личностью неординарной, старался быть поближе к низам, не брезговал общением с маргинальной средой того времени и частенько хаживал по борделям. Таинственный Гонгора, потерявший память под конец жизни и не опубликовавший ни одной книги, – его стихи переписывались от руки и печатались в антологиях, – часто порождал к себе антипатию. Будучи одним из самых сложных поэтов в истории мировой литературы, он тем не менее один из самых талантливых, настоящий «испанский Гомер».

В конце короткой улочки Кеведо сворачиваем направо, на улицу Сервантеса. Буквально через пару шагов слева у старинного уличного фонаря стоит двухэтажный Дом-музей Лопе де Веги (Casa-Museo de Lope de Vega, сalle de Cervantes, 11) с красно-розовым фасадом. Этот дом, построенный в 1578 году, гениальный драматург и поэт Лопе де Вега (1562–1635) приобрел в 1610 году. В нем он напишет бессмертную комедию «Собака на сене» (1613–1615). В нем будет жить последние двадцать пять лет своей жизни, большая часть которых окажется уже не столь безоблачной и счастливой, как прежде.

Внутреннее убранство Дома-музея может характеризовать Лопе как человека неприхотливого. Рабочий кабинет с большой библиотекой, кухня, молельня, гостиная, две спальни для хозяина и его дочерей, недорогая мебель – и всё. Во дворике – сад, неоднократно упоминавшийся в письмах писателя и даже в некоторых его пьесах. Гонорары Лопе де Веги были высоки – он запросто мог бы жить в дорогом особняке или во дворце. Но писатель с поразительной способностью куда-то спускал деньги, да еще в таком количестве, что в доме их просто не оставалось.

Феликс Лопе де Вега-и-Карпио родился в 1562 году в Мадриде в семье вышивальщика. Считается, что он появился на свет в не существующем сегодня доме, располагавшемся за снесенными воротами Пуэрта-де-Гвадалахара, которые стояли на месте нынешнего дома № 50 по улице Калье-Майор. С детских лет он удивлял своими способностями к языкам и сочинительству. Будучи ребенком, Лопе перевел стихами с латыни древнеримскую поэму и написал первую собственную пьесу. Сочинять стихи он начал еще во время учебы в знаменитом университете города Алькала-де-Энарес, где обучались Кеведо и Сервантес. Из-за своего острого языка доучиться до конца будущий драматург не успел. Однако это никак не отразилось на его творчестве, которое оказалось весьма плодовитым (более 2000 пьес). А противоречивая жизнь, сопровождавшаяся массой драматических и скандальных историй, была бурной и авантюрной. Его пьесы ставились в театрах, а произведения издавались томами. Мадриленьос буквально носили своего кумира на руках. С Сервантесом они виделись почти каждый день, даже жили на одной улице. Однако молодой Лопе практически не замечал пожилого сухорукого молчуна, считая его человеком без определенных занятий. А позже вообще невзлюбил, потешаясь над его произведениями. Но времена меняются: сегодня дом Лопе де Веги находится на улице Сервантеса, а тираж всех произведений драматурга не достигает общего тиража одного-единственного «Дон Кихота».

Над входом в Дом-музей, открытый с 1935 года, выбита фраза, написанная по-латыни: «Рarva propia magna, magna aliena parva», что в вольной интерпретации может означать: «Своя рубашка ближе к телу». Неудивительно видеть именно такой девиз на дверях жилища, хозяин которого оказался под многочисленными ударами судьбы. Сначала во время родов умерла его жена, затем – шестилетний сын, позже из дома сбежала семнадцатилетняя дочь. В 1614 году Лопе становится священником, но это мало поможет. Новая дама сердца, с которой Лопе сойдется после смерти жены, заболеет и сойдет с ума. Еще один сын от другой женщины утонет… И все же, вопреки всему, Лопе продолжал писать почти до последнего дня своей жизни, который наступил 27 августа 1635 года.

Повергнутый в траур Мадрид похоронил Лопе де Вегу в церкви Сан-Себастьян (Parroquia de San Sebasti?n, сalle de Atocha, 39), расположенную сравнительно недалеко от его дома. Церковь была построена на месте часовни, посвященной Пресвятой Деве Аточе, существовавшей с 1541 года. Кроме Лопе де Веги, на кладбище церкви из желтого камня похоронили родившегося в Мексике драматурга Хуана Руиса де Аларкона (1581–1639). Судя по сохранившимся записям, умершего Сервантеса сначала тоже отпевали здесь, а позже перевезли в монастырь Тринитариас-Дескальсас. В капелле покоятся останки великих мдридских архитекторов Вентуры Родригеса (1717–1785) и Хуана де Вильянуэвы (1739–1811). В ней крестили будущего лауреата Нобелевской премии по литературе Хасинто Бенавенте (1866–1954). Жизнь храма в 90-е годы XIX века, ставшего средоточием нищей мадридской братии, живописно изобразил Бенито Перес Гальдос (1843–1920) в своем романе «Милосердие» (1897). В ноябре 1936 года, во время Гражданской войны, церковь подверглась бомбардировке, после которой ее пришлось восстанавливать и перестраивать. Чудом сохранилась высокая колокольня, созданная Лукасом Эрнандесом в 1612 году. Что касается кладбища, где похоронили Лопе де Вегу, – оно не сохранилось. Сегодня на его месте, где сливаются улицы Уэртас (Calle Huertas) и Сан-Себастьян (Calle de San Sebasti?n) расположена флористерия, цветочный магазин.

Покинув Дом-музей Лопе, повернем обратно и пройдем по улице Сервантеса до самого ее конца. Слева на углу появится светло-желтый дом (Calle de Cervantes, 2), другой стороной фасада выходящий на улицу Леон (Calle del Le?n), с уже знакомым барельефом и табличкой над входной дверью: «Здесь жил и умер Мигель де Сервантес Сааведра, чей гений восхитил мир. Скончался в 1616 году». На самом деле дом, конечно, не тот. Настоящий дом, где умер Сервантес, во времена правления Фердинанда VII был выставлен на аукцион и продан коммерсанту, некоему Луису Франко. Последний, несмотря на протесты Рамона де Месонеро Романоса, снес старое историческое здание и на его месте построил новое. Табличка с барельефом появилась на нем только в 1834 году. Позже и улица стала носить имя Сервантеса. Но опять же только благодаря усилиям дона Рамона. В окрестностях есть еще два места, тесно связанные с создателем Рыцаря печального образа.

Дом, где якобы жил и умер Сервантес

Все книги Сервантеса, за исключением романа «Галатея» (1585), были напечатаны в Мадриде. В старинном доме № 87 на улице Аточа (Calle de Atocha) располагалась типография, где в 1605 году из-под пресса вышло первое издание первой части романа «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». В этот раз речь идет об оригинальном двухэтажном здании, построенном между 1592 и 1620 годами и находящемся в весьма неплохом состоянии. Во времена Сервантеса здесь размещалась печатня Хуана де ла Куэсты. На фасаде расположен декоративный барельеф, изображающий Сервантеса и его героев: Дон Кихота, скачущего на Росинанте, и Санчо Пансу, ведущего в поводу осла. Сегодня дом принадлежит Обществу Сервантеса, целью которого является создание здесь музея писателя.

Совсем рядом с улицей Аточа находится место, где раньше стоял дом (Calle de San Eugenio, 7), в котором в 1615 году была подписана к печати вторая часть «Дон Кихота». Если бы Сервантес только знал, какой популярностью пользовался его роман за границей! Но в то время денег в семье гения так и не прибавилось. Сегодня его бессмертное произведение по объему тиража во всем мире занимает третье место после Библии и «Гарри Поттера».